Заметки из больничной палаты
Иисус Христос как-то сказал слова, которые иногда забываются: «Вас будут ненавидеть». Это не вопрос и не предположение. Это однозначное утверждение.
Вы никому не сделаете ничего дурного, но все равно будете предметом ненависти. Неважно, каким вы будете человеком, чем будете заниматься. Вас будут ненавидеть просто так, и даже родные и близкие. Это будет клеймо, несмываемая печать на всю жизнь – до скончания века.
Вы бы согласились на такие условия, хорошенько все взвесив?
Если вы согласились и происходит ровно это – вас начинают ненавидеть, –
разве это не мощное подтверждение истинности христианства? Разве это не
укрепляет веру?Как относиться к ненавидящим? Как к соседям по палате в больнице. Нам всем плохо. Нас всех гнет и ломает этот мир, воюющий с Богом. На каждого наседают демоны и хотят превратить в собственное подобие. Но вам стало чуть лучше. Вы смогли чуть привстать с кровати. Вы узнали о надежде полного исцеления. Теперь ваш долг – проявить сострадание к другим пациентам. Чем-то помочь. Не судите их строго. Им сейчас гораздо хуже, чем вам.
Это была самая обычная московская городская клиническая больница. Я не скажу, какая, потому что неважно. С незначительными вариациями все они одинаковые. Еще не скажу, какая, потому что личных претензий у меня ни к кому из персонала, кроме одной охранницы-гестаповки (о ней чуть ниже) нет. У меня был чудесный доктор – толковый, внимательный, знающий и при этом не зануда. Сестры и нянечки были вежливы, а некоторые и ласковы, терпеливо объясняли, куда и в каком порядке нужно ходить на обследования, анализы и процедуры, по мере возможности старались помочь. И, тем не менее, все вместе производило впечатление если не концлагеря, то чего-то сродни, и навевало ассоциации со всеми антиутопиями, вместе взятыми. А еще это похоже на конвейер. Чурбачок ставят на ленту, и он ползет по ней, последовательно подвергаясь положенным по технологии операциям, без единого шанса как-то повлиять на происходящее. Кто же, право, будет интересоваться у болванки, чего ей надо и комфортно ли ей? Тем более, им, специалистам по обработке болванок, конечно, виднее.
ОтветитьУдалитьТеатр начинается с вешалки, а больница начинается с оформления госпитализации и сдачи верхней одежды в гардероб. Только, в отличие от зрителя, пациент свой номерок на руки не получает, его подклеивают куда-то в историю болезни. Поэтому и уйти просто так, когда вздумается или если станет невтерпеж, он не может: придется совершать побег. А, между прочим, на каждом входе и выходе дежурит охранница с пристегнутой к поясу резиновой дубинкой.